Часть первая: GAINA, КРУИЗ и другие.
Трудно представить, что в нашей стране есть меломан, которому неизвестно имя Валерия Гаины. Но в жизни существует многое, в том числе непредставимое, поэтому для тех, кто сходу не поймет, о ком же дальше пойдет речь - краткая биографическая справка.
Валерий Гаина родился в 1956 году в Молдавии, в селе Теленешты. Уже в раннем детстве твердо решил стать музыкантом - и, разумеется, стал им. Более того, в 80-х его часто и заслуженно называли "лучшим гитаристом СССР". Из всех проектов, где звучала его гитара, наибольшей известностью пользовался КРУИЗ - особенно последний состав этой группы, сформировавшийся к 1986 году: Валерий Гаина - гитара, вокал, Федор Васильев - бас, Сергей Ефимов - барабаны. Трио КРУИЗ исполняло ураганный спид-метал с элементами прогрессива, делало красочные шоу, имело бешеную популярность, играло аншлаговые концерты по всей стране, а пластинка "Круиз-1", выпущенная фирмой "Мелодия", украшала коллекцию любого рок-фаната. В 1988 году группа подписала контракт с немецкой фирмой "WEA" и имела все шансы прославиться и в Европе, однако по ряду внутренних причин вскоре распалась. Валерий в 1990 году уехал в США, где продолжил заниматься музыкой - как гитарист, композитор и продюсер. Возвращаться на родину не планировал, однако поклонники не оставляли надежд на возрождение легендарного хэви-трио. И действительно, в 2006 году Гаина решил приехать в Россию и посмотреть, может ли получиться этот реюнион. В итоге старый-новый КРУИЗ все-таки не сложился - зато сложился проект GAINA, который существует и сейчас. Выпущено два альбома - "Снова Твой" и "С Кем Ты Играешь И Поешь?!", играются концерты, проводятся гастроли... Валерий живет "на два города", деля свое время между Лос-Анджелесом и Москвой. Работы полно и там, и здесь. До и после нашего интервью он ездил на репетиции с музыкантами GAINA, шлифовал свою новую инструментальную композицию, воссоздавал для предстоящего концерта песню КРУИЗА "Illusions Never Last"... Словом, являл собой активно действующего музыканта, а не почивающего на лаврах мэтра.
Валерий Гаина: Последний ее состав существует уже год. Сергей Костюк - басист и Павел Пазон - барабанщик. Молодые, достаточно талантливые ребята, легко входят в нюансы моей музыки, очень гибкие как музыканты, то есть вопросов много не задают по поводу того, что играть и как играть, стоит ли делать то и это. Быстро адаптируются под музыку и исполняют ее. Мне они нравятся.
Валерий: Свободного творчества даже больше, чем им хочется. Меня устраивает все, что вписывается в мою музыку. Допустим, я записал песню, и мне не обязательно, чтобы барабанщик, который играет ее со мной на концертах, играл точно так же все нюансы, все детали, сбивки. Главное, чтоб музыка не теряла свой так называемый грув, то движение, которое должно в ней ощущаться. Чтоб он не был ни сзади, ни спереди, чтоб мы стояли на одном уровне, и все это имело смысл. Музыкальный смысл. Чтоб композиции не терялись, а, наоборот, приобретали что-то новое, живое. Концерт ведь всегда отличается от того, что играешь в студии. В студии существуют наложения, а в живом концерте выходят музыканты и показывают класс. То, как это должно исполняться живьем. Не обязательно, чтоб сразу играли 3-4 гитары, потому что это живая энергетика, общение, что-то должно слушателю передаваться через исполнительский уровень. И через артистический, разумеется. Мне всегда было важно, чтоб в группе играли люди, на которых хочется смотреть. Из зала на них смотришь, и они притягивают, понимаешь? Чтоб это было интересно, чтоб это было уникально.
Валерий: Сейчас я беру на себя большую часть шоу, но даю возможность моим ребятам добраться до того момента, когда они смогут себя чувствовать со мной в этом на равных. Я не ставлю рамок, мне не важно, что проект называется GAINA - важно, что выходят на сцену три человека, и каждый должен подать себя как личность, как музыканта, который будет впечатлять, будет трогать собой зрителя. Для меня это всегда было важно - и в КРУИЗЕ, и сейчас. И это никогда не изменится, это законы, по которым я играю музыку. Мои музыканты должны найти в себе эту свободу, и если барабанщик захочет играть соло, которое будет впечатлять, будет интересным как зрелище, я отнесусь к его желанию с радостью. В КРУИЗЕ ведь не только мы с Федором были впереди. Ефимова любили не меньше, он хоть и сзади находился, но его всегда было видно. Он такое творил! Он общался с залом, шутил, он заводил публику, спускался к нам вниз, чтобы какой-нибудь цирк устроить... Ефимов был уникальным артистом, которого я никогда не забуду. Очень талантливый артист - и музыкант, разумеется.
Валерий: У него свой проект, называется ХИППИ ХАОС или HIPPY CHAOS. Там тяжелые гитары плюс духовики, саксофонист - джаз-рок такой. Очень интересный проект, даже уникальный, но совершенно некоммерческий, поэтому он вряд ли обретет какую-то народную славу. Но я, если пойду на их концерт как зритель, получу массу удовольствия.
Валерий: Я не знаю точно, что он делает в смысле своего сольного проекта, о котором мы все так наслышаны. Проект называется FTS - FUCK THE SYSTEM, но никто не слышал никаких записей, никто не знает, что за музыку они играют. Я полагаю, что это должен быть какой-нибудь тяжелый рок (лукаво) - в диапазоне от хэви-метала до хард-рока.
Валерий: Я тоже думаю, что это маловероятно, потому что у нас всех есть какие-то свои амбиции... У каждого был этап, когда нам хотелось быть вместе. Ефимову, например, лет семь назад очень хотелось, чтоб я вернулся, и мы все снова начали играть. Федор, в принципе, всегда этого хотел. Предложения нам поступают вплоть до сегодняшнего дня - мол, давайте, соберитесь, из этого можно сделать что-то серьезное вроде гастрольной поездки. Я звонил Сергею и Федору, но сейчас их заинтересованность в этом настолько мала, что я отвечаю на предложения так: мне это нужно не больше, чем им. Когда воссоединение понадобится им на том же уровне, что и мне, тогда из этого, может быть, что-то получится. Но пока этого не видно. Они наверняка считают, что этот поезд уже проехал свою станцию. И, вполне возможно, так оно и есть. Каждый из нас живет сейчас своей жизнью, и мой проект - не единственное, чем я занимаюсь. Я не знаю, насколько реальна для нас троих возможность собраться снова. Я пока этого не представляю и не буду никого обманывать. Если это свершится - значит, свершится, но это станет сюрпризом даже для меня.
Валерий: Сейчас немножко другое время, да и другие возможности реализовать себя на сцене - по сравнению с круизовскими временами, когда мы играли по 10 дней на одной арене. То есть у нас тогда были ограничения: нам не разрешали такую музыку играть, за нами постоянно охотились, чтоб нас расформировать, и все такое. Но наша популярность несла нам свободу, давала нам неограниченные возможности, и все, что мы делали, было нашими идеями. Хотели костюмы - делали костюмы и так далее. Находились люди, которых мы вплетали в процесс работы, и они помогали нам с костюмами, с турне, с решением каких-то жизненных и творческих планов... Механизм у КРУИЗА был крупный. А сейчас механизм достаточно маленький.
Валерий: Сейчас вообще нет стадионных групп. Можно назвать одну-две, да и те в каком-то городе соберут стадион, а в каком-то будут играть в пустом зале. И я согласен, что GAINA - тем более не стадионная группа и, возможно, не станет ею. Да, может быть, и не надо, потому что мы живем в другое время. Я не стремлюсь завоевать популярность, мне не это важно. Мне важно иметь возможность творить, делать то, что я хочу. Я хочу вот этим жить. И насколько мне эту возможность реально дает публика - и из "стариков", и из новых слушателей... это наши маленькие победы. Мы же не в большом музыкальном бизнесе, нас нет постоянно в радиоэфирах, на телевидении, и это, конечно, определяет успех. Сейчас все определяет не музыка, а то, как ты продашь эту музыку, этот проект. Поэтому я и не ориентируюсь на этот рынок. Я ориентируюсь на людей, которые сами ищут музыку. Есть масса людей, которых достало и радио, и телевидение, и все, чем их пичкают - они лучше сами поищут то, что им понравится. Проект GAINA рассчитан именно на таких людей.
Валерий: Шоу в той или иной форме будет всегда. Все зависит от конкретного концерта. Если говорить, например, о концерте, который мы недавно играли в Волгограде, то это было прекрасное шоу. Что до внешнего антуража, то, откровенно говоря, сейчас есть только возможность менять какие-то костюмы на сцене, а больше ничего. Организаторы концертов просто прогорят, если мы привезем с собой реквизит на сумму 2000 долларов, свой свет... Поэтому что нам ставят - на том мы и выступаем. Да и все сегодня так выступают. Многие наши группы - даже гораздо более известные - не отказались бы от таких шоу, которые может сюда привезти METALLICA или KISS, но нет возможностей. Шоу - это всегда интересно, мне бы хотелось делать шоу, причем дело не в атрибутике и декорациях. Шоу для меня - это общая идея концерта. Если можно выстроить концерт цельно, начать с чего-то, закончить вот здесь, а в промежутке сделать массу интересного, то это и будет шоу. Шоу должно жить внутри, и мы его должны преподносить именно через музыку, через интересно выстроенную программу. А репертуар у нас очень разнообразный - от самых старых песен КРУИЗА до самых последних моих сольных вещей - так что есть из чего выстраивать.
Валерий: Ну да, люди-то ее просят, хотя я всегда рад, если мы без нее обходимся. Не то что я ее не люблю, но... Первый КРУИЗ все знали по этой песне. Все остальное тоже было классно, люди тот репертуар знали и любили, но "Волчок" почему-то занял какое-то особое место. И если смотреть изнутри, из коллектива - нас эта песня попросту достала.
Валерий: Я ее спрятал среди всего остального, что я делаю, причем не только среди старых песен, и как-то она лучше идет. Я даже не замечаю, как она проходит. Даю ее людям попеть, тем более что слова все знают. Поэтому я теперь могу жить с фактом, что приходится иногда ее играть (смеется).
Валерий: В целом КРУИЗ очень сложно существовал, и я уверен, что так было у всех, кто называл себя рок-группой даже без претензии играть рок-музыку... Был период - КРУИЗ тогда еще был не металльным - когда, работая в филармонии и называя себя рок-группой, ты уже обретал некий другой статус и на тебя приходило больше публики, чем приходило на концерты ВИА. Все полюбили называть себя "рок-группа". И как только ты называл себя рок-группой, Министерство Культуры начинало смотреть на тебя как на врага народа. Городские власти любого города, куда ты приезжал, сразу хотели убрать тебя из этого города. И волосы длинные, и костюмы, и шоу, и свет... тогда можно было возить с собой свет, потому что это стоило совершенно других денег. Посещаемость была сумасшедшая, любая группа собирала какой-нибудь Дворец Культуры. Мы собирали Дворцы Спорта. Люди находились в поисках любимой новой музыки, любимых отечественных групп, а когда групп в масштабе страны мало, быстро становишься популярным. Но внутри... на протяжении 10 лет существования КРУИЗА почти в любом городе, куда мы приезжали, нам тут же отменяли концерт. Нам отменяли гастроли, нам говорили, что мы антисоветские, антисоциальные, тексты у нас никакие... и что это у нас за красные штаны? Неважно, что мы делали, что мы говорили - мы могли исполнять песню "Послушай, Человек", и более гуманную песню с точки зрения советского человека трудно найти, но все равно к нам приклеивали лейбл "антисоветчина".
Валерий: Для чего появлялись эти поэты? На самом-то деле масса текстов не была написана тем же самым Шафераном, он просто ставил под ними свою подпись. Это же была обязаловка, ВИА имели преимущество перед рок-группами, потому что они исполняли песни советских композиторов, а рок-группы исполняли свою собственную музыку, и композиторы были недовольны. Неважно, что мы исполняли - рок, не рок, джаз - но почему не Пахмутову? А мы прекрасно относились к Пахмутовой, но исполнять хотели собственные песни, и в этом заключалась проблема.
Питер, наверно, смотрел на всю эту нашу тусовку своими глазами и считал, что мы такие же плохие, как и Пахмутова, что мы конъюнктурщики... У кого ревность, у кого зависть - мы собираем Дворцы Спорта, а они сидят в каком-то рок-клубе и поэтому считают себя круче. В музыке, когда вы группа, когда вы молодые, когда вы еще ничего не понимаете, каждый любит говорить, что он самый лучший. И когда видишь какую-то другую группу, которая собрала зал, о котором ты даже не мечтаешь, что надо о ней говорить? "Продались"!
Валерий: Конечно! Я сам узнал про Гребенщикова в 1980 году - после фестиваля в Тбилиси он стал популярен на всю страну, вся страна услышала о нем. Я ходил на его концерт в 1981-м или в 1982-м. Он приезжал в Москву, играл в ДК МАИ какой-то полуподпольный концерт, но зал был полный, и еще было желающих на пару концертов вперед. Я всегда любил ходить на такие тусовки, меня не смущал другой стиль - я иду на концерт, и если мне нравится, я скажу "Мне понравилось", вместо того, чтобы сказать "У-у, да они филармонические..." Я в эти игры и тогда не играл, и сейчас тем более не играю. Мы в Питер приезжали раз в полгода, сидели по 10 дней в одном Дворце Спорта "Юбилейный" - это о чем говорит?
Валерий: Ну вот, и тема закрыта (смеется). Я понимаю, что про популярную группу много чего можно сказать. И пусть говорят.
Валерий: Во-первых, она очень мало выступает, потому что нахрен никому не нужна, честно говоря (усмехается). К сожалению, она называет себя группой КРУИЗ. На момент, когда я уехал в США, группа КРУИЗ собирала Дворцы Спорта, а сейчас, когда я вернулся, группе, которая называет себя КРУИЗОМ, нужно будет памятник поставить, если она соберет 100 человек. И то, что они совершили относительно этого имени, непростительно. Они его просто уничтожили. Ну нельзя историю группы КРУИЗ опустить до уровня одной песни "Волчок"! Они ведь сами всего 2-3 песни написали, а все остальное было написано мною, Сергеем Сарычевым и Матвеем Аничкиным. А со времен трио КРУИЗ там вообще вся музыка была моя. Понятно, что песни трио КРУИЗ они не исполняют, но они себя называют этим именем, хотя все всегда их знали под названием ЭВМ. И мне было очень неприятно узнать, что они сейчас называют себя КРУИЗОМ. Я бы им простил все, что угодно, даже если б они ко мне не обратились на эту тему... Позвонил как-то мне Монин года 3-4 назад и сказал: "А ты знаешь, что мы теперь группа КРУИЗ?" Конечно, знаю, они уже лет десять так называются... Причем они не спросили: "Валера, а можно, мы будем так называться?" И я мог бы побороться за это имя, но мне на сегодняшний день это уже не нужно.
Валерий (с некоторой грустью): Мог бы, причем очень легко, но это имя уже настолько опущено, что я не хочу поднимать то, что они опустили. К сожалению, Саша Монин на сцену вообще трезвым не выходит... Когда в 1984 году я простился с этим составом - кстати, после концерта в Питере - я в основном простился с Гришей Безуглым, сказал, что мы не можем больше работать вместе, и объяснил ему причины: я чувствовал, что группа катится вниз, не в ту сторону для меня, и я не мог себе позволить это продолжать. Я решил с ним проститься, после чего ушли все - и назвали себя группой ЭВМ. И за все годы, что они были группой ЭВМ, они так ничего и не создали. А сейчас решили воспользоваться всем, что было создано КРУИЗОМ в то время. Это очень обидно. Но я живу сегодня другими интересами и не буду сидеть и расстраиваться. Я буду продолжать жить и заниматься своим проектом.
Валерий: Не собираюсь. Да и нечего с них взять (усмехается). Если б это была большая серьезная компания, которая меня обула, а я могу свою правоту доказать и получить с них что-то, это было бы еще как-то интересно. А так - это просто время терять.
Валерий: Нет. Как ни странно, в составе КРУИЗА все время происходили какие-то сдвиги у людей. Сева Королюк уехал на Алтай, ударился в какую-то религию - мусульманином, что ли, стал... Это как одноклассники: ты с ними вырос, но потом от них отдалился, прожил какой-то кусок жизни и понял, что уже никакого отношения к этим людям не имеешь. Все в прошлом. Сейчас даже просто посидеть, пообщаться с этими людьми уже не так интересно. А собраться с мыслью "Ой, когда-то мы были вместе, давайте попробуем еще раз!" - должны быть основания, под этим должно лежать что-то, что притягивает людей. А есть ведь новая жизнь, новые люди, новое окружение, новые проекты, новые идеи...
При этом есть люди не из группы КРУИЗ, с которыми у меня прекрасные отношения. Алик Грановский, Игорь Куприянов, Дима Варшавский, Александр Барыкин. Масса уважения друг к другу. Это все присутствует, это все живет. Спроси Барыкина обо мне или меня о Барыкине - мы всегда скажем друг о друге хорошее слово. А почему? Потому что у нас сохранилось в памяти что-то теплое, уважение изначальное, и эти отношения выжили, они выдержали проверку временем. И делить нам нечего.
Мы сидим в домашней студии Валерия Гаины и беседуем откровенно и просто, как старинные друзья. Хотя познакомились мы совсем недавно, меньше трех лет назад. Но Валерий - из тех людей, с которыми очень легко подружиться: он не только на редкость обаятелен и естественен, но и открыт для общения. В нем нет ни капли звездной спеси, преувеличенного чувства собственной значимости, которое так мешает порой общаться с "живыми легендами". С ним можно непринужденно болтать на любые темы, но интереснее всего, конечно же, разговаривать о музыке.
В течение всей нашей беседы он не выпускает из рук гитару - любимый синий "Jackson". Рядом стоят еще гитара и бас, обе "Ibanez". Гитар у него вообще много. А еще больше опыта, причем не только музыкантского. Валерий - не только веселый и легкий в общении человек; он человек очень мудрый. И даже самые категоричные его утверждения можно принять и понять - ведь совершенно ясно, что он прекрасно разбирается в том, о чем говорит.
Валерий: Да. Тем более что есть масса людей, для которых это многое значит. Получить эти записи спустя все те годы, когда их было просто невозможно купить... да и сейчас трудно, потому что их распродали быстренько и другую партию уже не завозят. Но если немножко напрячься, то найти можно. В крайнем случае, в Интернете скачать. Раньше-то ничего этого было нельзя сделать, потому что наша музыкальная индустрия, шоу-бизнес так называемый... ведь была масса групп, монстров, можно сказать, рока, которые остались в стороне, и никто в этом шоу-бизнесе не проявил никакого желания заработать на них деньги. Я говорю, предложения-то поступают, но все предложения - от людей, которые в свое время своими глазами все это видели, жили этим.
Валерий: Да, я читал это обсуждение. И я не контролировал процесс, потому что на тот момент меня не было в стране. Была договоренность, что компания все сделает сама. Они делают мастеринг всем дискам, и все подгоняется под один и тот же стандарт. Многие люди просто не понимают, в чем заключается мастеринг. В основном, мастеринг - это подъем громкости старой фонограммы. Если ты включишь какой-нибудь современный альбом, а потом - какой-нибудь альбом 80-х годов выпуска, то сразу услышишь, что громкость упала. Потому что в 80-х не было мастеринга как такового, и громкость всех записей была совершенно разной: кто как хотел, тот так и писал. Сейчас существуют стандарты: ты едешь на машине, включаешь радио, и там все звучит на одном уровне громкости. И "CD Maximum" не будет подходить к этому вопросу по-другому, не будет выпускать неотмастеренный диск. Более того, многие скажут: "А почему так тихо записано?"
Валерий: Разумеется. Мастеринг вообще все делает хуже. Я пишу музыку у себя дома, потом делаю мастеринг, и музыка звучит хуже.
Валерий: Попробую объяснить. Вот есть крыша, которую можно назвать нулем. Выше нуля мы запись не можем поднять. Так вот, мы берем среднюю громкость нашей музыки, поджимаем-поджимаем - и уперлись в этот потолок, в ноль. И тут музыка вдруг начинает перевоплощаться во что-то другое, другие частоты вылезают на поверхность. И когда на радио, на телевидении, на CD все звучит на одном уровне, в этом есть большие потери. Динамический диапазон падает. Вообще-то ведь тихое место должно быть тихим, а громкое - громким, а сейчас все звучит громко. И картина меняется, конечно. На это не стоит напрягаться, потому что такова современная жизнь. Нельзя сейчас выпустить альбом КРУИЗА в том виде, в каком он выходил 20 лет назад. Другое дело, что мастеринг можно сделать лучше или хуже... И если мне говорят, что тогда альбом звучал хорошо - извините, ребята, он никогда не звучал хорошо! (смеется). Это я его записал, это я его выстрадал, но писал я его в условиях, в которых по определению нельзя ничего записать хорошо. И люди должны это знать. Он, может быть, тогда им нравился, потому что в то время ничего другого не было.
Валерий: ...и винил звучит лучше, разумеется. А почему? Потому что он выровнял уровень громкости винила и компакта. Но ведь невозможно послушать на одном и том же аппарате винил и компакт! Винил нужно поставить на другой проигрыватель. И человек выводит ручку громкости на тот же уровень, на котором у него звучит компакт в CD-плеере. И винил звучит лучше, потому что там звук не сжали, там мастеринг не придавил его к потолку, о котором я только что говорил. Винил всегда звучит лучше и "дышит" больше.
Валерий: Нет, такого разговора не было, но мастеринг делается всегда. Свои новые альбомы я мастерил сам, но на "CD Maximum" при издании еще больше подняли частоты, чего я не делал, потому что люди при прослушивании и так их поднимают. Все любят поднимать низы до конца и высокие до конца... А альбомы КРУИЗА я не мастерил, потому что у меня в США не было хороших качественных копий, этот процесс происходил здесь, и я был вне контроля ситуации. Поэтому я доверился ребятам с "CD Maximum", тем более что они не первый альбом выпускают и специалисты не хуже меня. Людям вообще свойственно все критиковать, у каждого свое мнение, но на сегодняшний день невозможно обойтись без мастеринга, и никто не будет выпускать альбом без мастеринга. Есть определенные реалии времени, и от них никуда не деться.
Валерий: И правильно делает. Это здорово, что есть возможность сделать такое издание для определенного круга поклонников, особенно для тех людей, которые жили во времена винила.
Валерий: Да, если б кто-то переиздал наш альбом без всякого мастеринга, это было бы здорово. Пусть он звучит так, как звучал тогда. Да, он никогда не звучал хорошо, западные альбомы того времени звучали лучше. Другое дело, что все, что было записано на этом альбоме, люди любили. Поклонникам это было близко и дорого. Мы не могли конкурировать с Западом, потому что у нас не было ни опыта, ни студий. Не было звукорежиссеров, готовых раскрыть секреты звукозаписи, которые я уже потом, во время своего пребывания в Америке изучил сам. Это ведь целая наука! А мы здесь занимались самодеятельностью, и то, что мы делали в 80-х, не сравнить с тем, что на Западе делали еще в 70-х и, может быть, даже в 60-х - с точки зрения знаний, с точки зрения возможностей студий и так далее. Слава Богу, что был Запад - мы на него равнялись. Нам всем нужен стимул, нужно к чему-то стремиться. Мы до сих пор, сидя дома, боремся за то, чтоб сделать звук лучше, чем у людей, которые записываются в самых лучших студиях. При помощи компьютера, возле которого мы с тобой сейчас сидим, я пытаюсь создать такой же саунд. Когда делается продакшн какой-либо известной группы, у которой есть бюджет на запись и все такое, отдельные люди пишут гитары, отдельные люди - барабаны, на сведении уже другие люди, и все это в определенной студии, где точно знают, как будут звучать барабаны при наличии определенного инженера и определенного пульта. Вот на таком уровне они работают. А мы все сидим дома или в каких-то студиях, которые мы построили, и даже если это похоже на настоящую студию, опыт этих людей - незаменим, и сам ты ничего подобного не сделаешь. И пока ты сам пройдешь какой-то этап и научишься записывать барабаны, а потом гитару, а потом еще сможешь смикшировать все это, изучить программы, которыми пользуешься, узнаешь, какая техника нужна, чтоб это лучше всего звучало... на это годы уходят!
Валерий: Сейчас все пишутся сами. Мало у кого есть возможность распоряжаться своими деньгами налево-направо. Эти люди просят за свои услуги сотни тысяч, и редкая группа у нас в стране может себе позволить ими пользоваться. Вот, МАШИНА ВРЕМЕНИ поехала записываться на "Abbey Road" - они решили раз в жизни почувствовать, что это такое, и правильно сделали, и хорошо, что они смогли себе это позволить. Но проект GAINA этого не требует. Мне не нужно показать всем, как я клево записал этот материал, и убить всех качеством. Мне просто нужно показать людям, что я делаю, чем я занимаюсь. Это мое собственное творчество, рожденное здесь и записанное в моих условиях при моем знании оборудования и всего остального. Это центр всего проекта. Идея в том, чтоб я сам продолжал творить. А обратиться к кому-то с просьбой "Сделайте из Валеры того, кого считаете нужным" - нет, спасибо, не надо. Лучше я сделаю по-своему, и это будет вот так.
Валерий: Дело в том, что мы живем в такое время, когда времени нету. Я не буду сидеть с барабанщиком и рассказывать ему, что играть. Я очень четко знаю, что мне нужно. Это не означает, что я всегда доволен тем, что у меня получилось - это означает лишь то, что у меня нет времени кого-то чему-то учить. У меня есть время лишь на то, чтобы сесть и создать свою песню, а потом услышать ее через день-два, когда я захочу узнать, как она звучит. Если я так не сделаю, я прекращаю заниматься этой музыкой, потому что это уже неинтересно. Время сейчас все ставит по-другому. У меня нет творческой группы, в которой я что-то создаю. Раньше я создавал в КРУИЗЕ. Я писал песню дома, и уже в голове было все - гитарная партия, по барабанам идеи, по басу идеи, и я мог от ребят взять все то, что они приносили. А сейчас мне никто ничего не приносит.
Валерий: Нет. Они просто играют на концертах, но они не записываются со мной в студии. Нет возможностей этим заниматься - ни у них, ни у меня. Это концертная группа. А проект - мой, я его творю сам от начала до конца. Во всяком случае, на данном этапе это так. Может быть, что-то изменится. Все будет в большой степени зависеть от успеха проекта. Потому что мне надо прекращать заниматься другими делами, чтоб заниматься только этим, а невозможно же исключить те моменты, которые происходят в жизни любого человека. Мы все можем уделить какому-то делу столько времени, сколько можем.
Валерий: На басу я как раз не играю хуже. Разница в том, что я один и тот же. То есть не другой человек пришел и сыграл по-другому, не так, как я бы сыграл, не принес свою идею. А вообще все всегда хотели, чтоб я был басистом. Многим басистам и не снится играть так, как играю я!
Валерий: Очень скромно (смеется). Мне все говорили: "Прекрати играть на гитаре, возьми бас в руки, у тебя это гораздо лучше получается!"
Валерий: Ну, барабанщиком я никогда не был, не играл живьем. Но я же не должен при записи сидеть и играть на барабанах! Я имею очень хорошее представление о том, как делаются аранжировки. Ты понимаешь, даже если человек - очень хороший басист, это не значит, что он может играть со мной. Тут проблема в том, кто с кем что может сыграть, кто кому что может дать и предложить. Слава Богу, мы сейчас живем во времена, когда хороших музыкантов много. Но все хорошие музыканты играют в десяти проектах, потому что они только так могут выжить. Им нужно быть и там, и здесь, и везде успеть, лишь бы заниматься музыкой. А иначе не выживешь.
Валерий: Да. И я сейчас не на том этапе жизни, когда я хожу на репетиции и вместе с группой создаю свои музыкальные произведения. Нет, я их создаю сам, сидя в своей студии, мои компаньоны - компьютер и техника, которая меня окружает. И все идеи исходят от меня. И все.
Валерий: Даже когда я выпустил "Круиз-1", еще до выхода альбома вокруг меня что только ни творилось, чего только ни говорили. И как это ужасно, и что эта музыка нахрен никому будет не нужна, и что петь я вообще не умею... Слава Богу, никогда ничего не могли сказать про гитару! Но когда моя музыка продалась... "Круиз-1" был записан мною и Ефимовым, причем Серега записал барабаны за два дня. Я всегда считал, что барабанные партии можно было сыграть гораздо лучше - гораздо интереснее, гораздо ближе ко всей той музыке, более детально. То есть Серега мог бы вникнуть в детали более глубоко, потому что музыкант-то он потрясный. В этом альбоме 10% того Ефимова, которого я знаю. И мне такие певцы, такие барабанщики, которые придут и на 10% себя вложат во что-то, а потом за это требовать будут всё, не нужны. Я уже через это прошел.
Валерий (быстро): ...и у которого крыша поедет на следующий же день после того, как он стал звездой? Это реальная жизнь, с которой я сталкивался. Я ведь сколько времени искал певца в КРУИЗ - и не нашел его! Ведь надо было спеть мои песни, это я их писал - и я сам лучше передам то, что есть в моей песне, чем какой-то парень, который даже, может быть, хороший певец. Может, он хорошо споет свои песни, но мои-то... В общем, не нашел я певца во времена КРУИЗА, который мог бы спеть и старые песни КРУИЗА, и мои новые так, чтоб это меня грело, чтоб мне это нравилось. Я пытался, я взял Вадима Маликова, который у нас в КИКАГАВВЕ даже записал какие-то песни на слова Рождественского. Но когда я представил, что вся наша музыка станет вот такой, я сказал: "Я лучше вообще брошу музыку, чем на это подпишусь". Лучше уж я спою песню своим непрофессиональным голосом, потому что я хотя бы подойду к этому с точки зрения того, что я чувствую. Хотя, конечно, я не преподнесу ее как Том Джонс...
Валерий: Хорошо, вот тебе такой пример: канадская группа RUSH. Там вокалиста знаешь как долбили? И что? Группа стала популярна, Гедди Ли стал известной личностью, а все потому, что они создали определенную музыку, определенное звучание. Его голос был уникален именно таким, какой он есть. И если люди не хотят смотреть именно с этой стороны, а хотят, чтоб Ронни Джеймс Дио пел... ну, пусть Ронни Джеймс Дио поет вообще везде!
То есть я к этому именно так подходил. Я не хотел себе очередной головной боли, потому что с людьми связываться, в группах работать - нелегкое дело. Сегодня ты с человеком договорился, а завтра это уже не работает. Кто-то пьет, кто-то наркотики употребляет, а я подставлять под это свою карьеру и жизнь не хотел и не собирался. Поэтому люди могут говорить, что угодно, а я делаю то, что я хочу. Иду вот таким путем. При этом у меня была группа KARMA, и я прекрасно чувствовал себя с певцом в одной группе. Но группа была создана именно под этого певца, а КРУИЗ мне надо было бы переделывать. Проект GAINA - это вообще другой разговор, я его сам сделал, он мой. Я бы мог найти певца и делать всё под певца, но это была бы уже другая музыка и другой проект. Когда я работаю с певцом, я работаю именно под этого певца. Я ему подбираю музыкальную форму выражения. Поэтому KARMA получилась так, как не получилась бы, если б я там пел. INSULATED - то же самое. Я посмотрел на этих людей и стал делать все под них и под веяния времени. А в проекте GAINA мне не нужно, чтоб кто-то пришел и за меня спел эти песни. Я их родил, я их пережил, я их и спел. Кому не нравится - не слушайте, кому нравится - врубайте проигрыватель и слушайте на всю катушку!
Валерий: Я не злюсь, нет-нет (улыбается). Я говорил эмоционально, потому что я каждый день такое слышу. Сплошь и рядом. Но мне все равно, в общем. Ну, не нравится кому-то, как я пою - пусть слушает другого певца.
Валерий: Каждый что-то теряет и что-то находит... Вообще мне кажется, что я отношусь к музыке чуть-чуть попроще, чем большинство людей. Они ведь не играют, они просто слушатели. Я сам слушаю музыку с детства, я на этом вырос. Был фанатом. Я знаю, что такое слушать музыку, знаю, как к ней можно относиться. Но еще я понимаю, что если ты не разбираешься в каком-то стиле - это не значит, что стиль плох. Просто ты не можешь открыть свои уши на эту музыку, на это звучание. И если ты привык, что в хэви-метале все должны орать, то, конечно, будешь думать, что и Гаина должен орать. Но это очень узкое видение стиля. Когда мы приехали с КРУИЗОМ в Германию, мы выступали с группами порядка UDO, RUNNING WILD, URIAH HEEP, где были суперклассные певцы - но почему-то, при всей моей неклассности, при всем моем неумении быть певцом, когда люди видели нас, они говорили, что это уникально. Им нравилось! И эта музыка была уникальна тем, как она звучала - со мною как вокалистом, в том числе.
То есть мне все равно, что говорят о моем вокале. Я всегда буду делать то, что я хочу. И это самое главное в жизни любого человека, как мне кажется. Главное - знать, что именно ты делаешь, и уметь оценить себя правильно. Я ведь знаю музыку. Я знаю конъюнктуру, я знаю все о музыкальном бизнесе, я знаю больше, чем они себе представляют, о том, как я пою. Я могу на себя посмотреть со всех сторон. Я подхожу ко всему, что я делаю, очень критически - даже, может быть, более критически, чем нужно - и всегда вижу свои ошибки и промахи. Но я все равно буду это делать, потому что это - мое. Это моя жизнь, это мое творчество, это я.
Валерий: Это связано с тем, что все говорят, какой я плохой певец. Вот я и решил на гитаре поиграть, чтоб люди забыли про меня как про вокалиста (снова общее веселье).
Валерий (вновь сосредоточившись): Прежде всего, инструментальная музыка мне очень близка, я много лет пишу инструменталы. Они все, конечно, очень разные в смысле звучания и жанров. А сейчас наступил какой-то такой момент в жизни... Когда я начал записывать альбом "Снова Твой" и сделал проект GAINA, мне, наоборот, не хотелось особо играть на гитаре, отдельно показывать что-то...
Валерий: Для меня тогда это было не актуально. Но это не означает, что я не могу быть гитаристом-виртуозом. Творчество - штука такая: сегодня хочешь так себя выражать, а завтра - как-то по-другому. Я же не говорю, что группа КРУИЗ никогда больше втроем не соберется. Я предполагаю, что нет, но это лишь предположения. Может, и соберется. И здесь то же самое: я не знаю, что будет завтра, и какую еще музыку я буду играть, но на данный момент мне очень интересно писать эти инструменталки, потому что в них я могу себя выразить немножко по-другому, чем я себе выражаю в проекте GAINA. И в них у меня больше свободы как у музыканта, как у гитариста...
Валерий: Да. Это хорошая, интересная работа, и я надеюсь, что она реализуется в виде альбома. Может быть, это закончится тем, что я буду сотрудничать с какими-то музыкантами. Не хочу заранее загадывать и пускать какие-то слухи, но есть идея собраться еще нескольким гитаристам и сделать совместный проект. Гитарный. Если получится, то получится, а если нет, это будет просто мой альбом. Это меня тоже радует, и я буду продолжать работать в этом направлении.
Валерий: Ко мне постоянно обращаются с просьбой кого-то продюсировать. Правда, не всегда понимают, что продюсирование - это создание музыкальной записи, аранжировки, поиск звучания...
Валерий: Да. Хотя это не producer, а executive producer, исполнительный продюсер. Финдиректор. А продюсер - это человек, который помогает группе сделать ее музыку чуточку лучше. Он слушает то, что они делают, и за счет своих знаний поднимает их на другой уровень, на новую ступень. Подсказывает им структуру аранжировки, например.
Валерий: Именно так. Есть проекты, которыми я занимаюсь, и это отнимает у меня кучу времени, но мне это очень интересно, это довольно большая часть меня. Это моя жизнь, это, в конце концов, то, чем я зарабатываю, помимо прочего. Сейчас есть один молодой артист, с которым мы записываем альбом, уже на десятой песне находимся. Но он не уверен, под каким именем будет выступать, поэтому я пока не буду его представлять. Есть еще один - гитарист Антон Опарин, талантливый парень из Самары. Недавно он был в Лос-Анджелесе, пытался как-то зарекомендовать себя в голливудских сферах. И, по-моему, у него есть шанс стать очень ярким музыкантом. На него там люди уже обращают внимание, и приятно, что он представляет нашу страну. Наше сотрудничество заключалось в том, что мне надо было сообразить, какая же концепция у его музыки. Он быстро бегает пальцами, может играть любые классические произведения на очень высоком уровне, но надо ведь и какую-то свою музыку представлять. Сейчас несколько его вещей уже выложено в Интернете, и отзывы очень хорошие. И работа с ним была интересной, я надеюсь, что она продолжится.
Валерий: Если честно, то в 90-х годах я как раз был в этой тусовке, потому что сам играл в местной группе. Если ты не в группе, а занимаешься какой-то студийной работой, сидя дома, то сразу начинаешь отходить от этого. Сейчас я слежу за тем, что происходит, со стороны, слушаю определенные радиостанции, смотрю определенные телеканалы, пытаюсь найти что-то новое, предсказать очередную звезду... но уже не по концертной тусовке. А когда я играл в KARMA, мы дружили со многими, начиная с группы TOOL и кончая RAGE AGAINST THE MACHINE, с которыми мы репетировали на одной базе. Сейчас жизнь, конечно, разбросала, но с Томом Морелло я довольно часто вижусь на "NAMM Show".
Валерий: Это выставка наподобие "Музыка Москва", где выставляются музыкальные инструменты, и где музыканты могут встречаться каждый год. Там они все тусуются, играют, выступают, представляют инструменты разных компаний и все такое. В 6 часов вечера это все заканчивается, и начинается концертная деятельность в ресторанах, отелях и во множестве других мест. На всю ночь. Вот там обычно и встречаются музыканты.
В свое время я тесно дружил с Марти Фридменом, он все время приходил на концерты KARMA, потому что ему было интересно обменяться опытом, и мы устроили несколько отдельных встреч, где делились гитарными секретами. Он очень любил KARMA, а мне очень нравился MEGADETH. Еще ANTHRAX мы знали очень хорошо, RED HOT CHILI PEPPERS приходили на концерты KARMA... это была просто такая тусовка. К сожалению, KARMA распалась раньше времени - ну, так сложилось - и эта тусовка для меня уже канула в Лету. Хотя в этом году был забавный момент, когда я пришел в гитарный институт на мастер-класс Фридмена. Я вхожу, а он говорит: "Ты специально пришел, чтобы мне было трудно играть?" (опять дружно смеемся)
Валерий: Мне смешно, когда люди так думают и говорят. Это всего-навсего концерт, который играем мы и играет ПИЛИГРИМ. Это две разные группы. А Ковалев - очень хороший парень, кстати. Люди его представляют каким-то чиновником, а он нормальный приятный человек. Мы с ним достаточно хорошие друзья, а друзья могут себе позволить сыграть совместный концерт. Я себе делаю плохо этим? Смешно слышать. Я не знаю, это ревность, что ли?
Валерий: Шварценеггер стал губернатором Калифорнии, а он ведь актер. И ничего страшного не произошло со страной, и Калифорния не рухнула. В жизни случается всякое, и не надо красить всё одной краской. Не сто Ковалевых по улицам бродит, музыку играет, не такое их количество. Вот один появился - и давайте его все ненавидеть, гнобить и все такое. Смешно. Мне нравится то, что делает новый состав ПИЛИГРИМА, это состав, по-моему, интересный. Да, Ковалева ругают как вокалиста - точно так же, как и меня, но я уже свыкся с этим. К сожалению, люди не могут проще смотреть на вещи. Ведь неважно, что он депутат, что он политик. У него есть стремление к музыке, он ею занимается. Мне кажется, его больше всего не любят за то, что у него есть такая возможность, а у других ее нету. И легче не любить Ковалева, чем самому создать себе такую же возможность. То есть кто-то не любит Ковалева за то, что он плохо поет, кто-то - за то, что он депутат, кто-то - за то, что у него есть деньги, кто-то - за все это, вместе взятое. А вот теперь еще и Гаина с ним играет, так давайте заодно и Гаину не любить! Ну, ради Бога, давайте! (смеется)
Валерий: Мне всегда интересно знать, чем человек занимается. И если мне человек чем-то нравится, то заниматься он может чем угодно. Если мне с ним интересно, у нас есть общие темы для разговоров, то какая разница, чем он занимается? Неужели нельзя расслабиться в этой жизни, неужели нечем заняться, кроме как думать "О, он политикан, он не наш!" Люди, к сожалению, очень любят много говорить, ругать кого-то, критиковать. Особенно в нашей стране. Я стараюсь на это не обращать внимания, пусть каждый живет, как хочет. И если есть поклонники, которые меня любят, то они меня не разлюбят за то, что я сыграл с Ковалевым. Ведь дело в музыке, а не в том, с кем я сыграл! Да, мы получали сообщения типа "Мы хотели прийти вдесятером, но теперь нас придет только трое, потому что вы играете с ПИЛИГРИМОМ"... Я уже проходил все это, когда мне говорили, что моя музыка никому не нужна. Люди могут любить или не любить музыку ПИЛИГРИМА, но почему для них так непереносим тот факт, что мы играем вместе? Не понимаю. Я играю с Ковалевым этот концерт и таким образом говорю ему спасибо, потому что он мне ничего, кроме хорошего, не сделал.
Автор: Екатерина Борисова
опубликовано 25 ноября 2009